Как в русском народном искусстве появились военные мотивы?
Всё началось с лубочных картин, которые появились на Руси ещё в XVI веке. Народные художники карандашом рисовали набросок на липовой доске (липа тогда называлась лубом, отсюда и название этого промысла), потом по нему ножом делали углубление тех мест, которые должны были остаться белыми. Смазанная краской доска под прессом оставляла на бумаге чёрные контуры картины. Те отвозили в артели, и там женщины разукрашивали их заячьими лапками, потому что кисточек тогда ещё не было. На лубках народ с юмором изображал свою обычную жизнь: от любовных историй до политических решений властей и великих битв.
Одним из самых любимых народных героев в лубочных картинах был богатырь Бова Королевич.
В сказке он сбегает от злой матери Милитрисы Кирбитьевны и отчима короля Додона, попадает к королю Зензивию Андроновичу и влюбляется в дочь его Дружевну. В честь неё он совершает много подвигов и в одиночку побеждает целые рати других кандидатов в женихи. На лубочных картинках Бову Королевича обычно рисовали верхом на коне, в сияющих латах, с длинным копьём в руках. Особой популярностью пользовалось изображение его битвы с богатырем Полканом — получеловеком, полусобакой.
После Первой мировой войны лубок заиграл новыми красками: авангардисты Казимир Малевич, Аристарх Лентулов, Владимир Маяковский и Давид Бурлюк создали группу «Сегодняшний лубок», чтобы возобновить традиции народных батальных сцен XIX века. Новые картины готовились в типографии Ивана Сытина. На них изображались солдаты, протыкающие оружием своих противников насквозь, оторванные головы, русский солдат силач Козьма Крючков и баба великанша. Под рисунками печатались стихи Маяковского:
Подошел колбасник к Лодзи,
Мы сказали: "Пан добродзи!«
Ну, а с Лодзью рядом Радом,
И ушёл с подбитым задом.
Ну и треск же, ну и гром же
Был от немцев подле Ломжи!
Австрияки у Карпат
Поднимали благой мат.
Гнали всю Галицию
Шайку глуполицую.
Эх и грозно, эх и сильно
Жирный немец шёл на Вильно,
Да в бою у Оссовца
Был острижен, как овца.
А патриотичные игрушки в Древней Руси были?
Одной из самых качественных и патриотичных игрушек была Дымковская. Изначально она задумывалась совсем не для детей, а для праздничных гуляний взрослых. По легенде, в 1418 году, за много веков до появления игрушки, у стен города Хлыново-Вятки встретились два дружественных войска, но в темноте не узнали друг друга и убили своих же соратников. «Своя своих не познаша», — позже прокомментирует летописец. После этой трагедии местные из села Дымково каждую годовщину справляли тризну. Постепенно похоронная тематика из события выветрилась, и оно превратилось в весенний праздник «Свистунья» или «Свистопляска». В этот день женщины лепили из глины разные свистульки и расписывали их.
Однодневными праздничными свистульками будущие дымковские шедевры пробыли недолго: мастера оценили спрос на позитивные глиняные поделки и начали их продавать и как игрушки. В 1856 году этим производством уже занимались 59 семей, которые ежегодно изготавливали около 100 тысяч изделий. Те продавались не только в Вятке, но и в Москве.
Всадник на одноглавом или двуглавом коне — любимый герой дымковцев. Этот военный похож и на сказочного героя, и на обычного солдата одновременно.
Конь и герой слиты в одну фигуру, их единство подчёркивают и одинаково выписанные глаза. При этом дымковские звери никогда не бывают однородным по цвету: чаще всего туловище коня украшено разноцветными «яблоками-кругами», а на груди иногда встречается солнце.
Все дымковские всадники выглядят очень празднично из-за особой технологии. Мастера сначала покрывали изделия ослепительно белым слоем мела, разведенного на молоке, а затем на этой побелке сухими анилиновыми красками (их растирали на яйце и разводили уксусом или квасом) выписывали узоры, при этом использовали не меньше четырёх цветов. Самыми популярными были синий, красный, оранжевый, жёлтый, малиновый, голубой, изумрудный и зелёный.
Всадников в Дымковской слободе выпускают и сегодня. Правда, с конём везёт не всем: офицерам его выдают, а вот мужчинам попроще предлагают оседлать лишь гуся.
Жители Кировской области настолько ценят свои промыслы, что летом 2017 года расписали дымковскими узорами уличные люки. А ещё в Кирове в дымковском стиле оформлены несколько привокзальных домов.
Лубки и игрушки — это про детей, а взрослым — только батальная живопись на полотнах?
Для взрослых любителей битв в Палехе создают знаменитые на весь мир живописные лаковые миниатюры на шкатулках. Мир мог никогда не узнать об этом искусстве, если бы не художник Иван Иванович Голиков. До революции он занимался росписью церквей и монастырей, а когда вера в Бога и иконопись фактически приравнялись к преступлениям, переключился на театральные декорации и неожиданно создал первую лаковую миниатюру на шкатулке из папье-маше.
Голикова в Палехе называли мастером коней, битв и троек. Его сказочные лошади с хрупкими ногами сверкают всеми цветами радуги, а «битвы» и «охоты» обгоняют будущие сюжеты фантастов. В миниатюрах художника сражения происходят не столько на мечах и копьях, сколько в эмоциях, в столкновении цветов, где тёмное — это мрак и безвременье, светлое — жизнь и сила, а огненные всплески киновари (ярко-красная краска) и охры (жёлто-коричневая краска) — борьба и победа.
Мастер использовал традиционную для древнерусской иконописи цветовую гамму: на темном фоне сочетал оттенки красного, жёлтого и зелёного. Сюжет всегда обрамлялся изысканным орнаментом из сусального золота или серебра.
Иван Голиков иллюстрировал «Слово о полку Игореве». На нём было всё оформление книги: от переплёта до ручной переписи произведения. Для издания художник создал 10 цветных миниатюр: «Боян, Игорь и Ярославна»; «Встреча Игоря с Всеволодом»; «Затмение солнца»; «Поход»; «Битва»; «Пленение Игоря»; «Святослав рассказывает боярам о своём сне»; «„Злато слово“ Святослава»; «Плач Ярославны»; «Бегство Игоря из плена». Голиков сумел перевести яркие метафоры поэтического слова в символический язык живописи: так синий цвет связан со злом и тревогой (синие молнии разрезают тучи в утро битвы на Каяле, синее вино с ядом видит во сне Святослав, синей мглой закрылся князь-оборотень Всеслав, синяя мгла окутывает воинов), красный — с радостью и победой, это цвет жизни и символ Земли (красные щиты у русских полков, конь князя «горит», как факел).
В период Великой Отечественной войны в творчестве палехских мастеров встретились социалистический реализм и иконописные традиции. Советским воинам художники приписывали черты богатырей, а врагов изображали в образе чертей из сцен «Страшного суда».
Война на миниатюрах Палеха — это поединок двух миров, где на переднем плане горящие бомбардировщики и разбегающиеся люди, а чуть далее — безмятежный, будто сошедший с древних икон, деревенский пейзаж.
Портсигар «Повесть о настоящем человеке» Анны Котухиной — одна из самых известных палехских миниатюр военного периода. Он был выпущен за год до публикации знаменитого романа Бориса Полевого: художница узнала о подвиге Алексея Маресьева (в повести —Мересьева) из газет. Анна Котухина изобразила эпизод, когда местные жители посреди сосновой вырубки находят героя, проползшего 18 суток по лесу с искалеченными ногами.
Солдаты палехских мастеров в сценах боя выглядят спокойными, их лица напоминают иконные лики бесплотных ангелов. Сцены боя перекликаются и со сказочными сюжетами: так языки пламени от горящих танков, соприкасаясь с деревьями, напоминают перья той же палехской жар-птицы, а причудливо изогнувщиеся сосны и ели похожи на чащу у дома Бабы-яги.
Сегодня в Палехе отошли от батальных сцен, и воинские мотивы встречаются лишь в миниатюрах с Георгием Победоносцем. В них просматривается как традиционная символика цветов (сам святой изображен в огненно-победных красках, олицетворяющий зло змий — в чёрных), так и другие палехские особенности — тонкий и плавный рисунок на тёмном фоне, изящные пропорции, золотая штриховка и отсутствие лишних деталей. Миниатюры также обрамляются орнаментом из творёного золота.
Мог ли в царской России великий полководец заказать посуду с изображением своих битв?
Конечно, мог, но чаще за него это делали цари. Моду на военную посуду ввёл Александр I. Он заказал Императорскому фарфоровому заводу сервиз в честь своего народа, который победил в Отечественной войне 1812 года. За работу отвечал управляющий заводом граф Дмитрий Гурьев, поэтому сервиз назвали «Гурьевским». На посуде были изображены крестьяне в разные моменты их жизни, позже искусствоведы назовут сервиз одой народу-победителю.
Императорский фарфоровый завод отреагировал на патриотический запрос в «верхах» и продолжил тему Отечественной войны 1812 года в серии «военных тарелок» с солдатами и офицерами в мундирах всех родов войск. В это же время появились и отдельные чашки для коронованных особ с полководцами. На посуде изображались герои недавних сражений: фельдмаршал Михаил Кутузов, генерал-фельдмаршал Пётр Витгенштейн, генералы Пётр Багратион и Александр Сеславин, атаман Матвей Платов, партизан полковник Денис Давыдов и многие другие.
Главные детали всей «военной» серии этого периода — точность и историческая достоверность в мельчайших элементах униформы, все знаки отличия выписаны максимально чётко. И в этом заслуга батальных литографов, именно на их работы опирались фарфоровые мастера. Боевые мотивы присутствовали не только на центральной части посуды, но и переходили на орнамент: на бортиках красовались двуглавые орлы и предметы воинской амуниции и снаряжения. Росписями занимались лучшие художники, а правильность изображения деталей мундиров проверял сам император Николай I.
Интересно, что для обеда «военные» тарелки в то время не использовались: ими украшали стены дворцов и иногда отправляли в подарок иностранным монархам.
При Николае I стали популярными «военные» тарелки с кавказскими мотивами: в 1841 году вышла серия «Чины Кавказского сапёрного батальона Кавказского корпуса» с росписью Фёдора Даладугина, в 1843 году — серия «Штаб-офицер 23-й батареи, обер-офицер 24-й леёкой батареи и рядовые 3-го резервного кавалерийского корпуса 3-й конно-артилерийской дивизии» с росписью Фёдора Артемьева. Воины здесь изображены на фоне гор, что придает серии романтичность.
«Военную» галерею продолжил и Николай II. В непростой для завода период после поражения на Всемирной выставке в Париже он заказал мастерам тарелки с изображениями военных в форме времён Александра III.
Также при царствовании Романовых (начиная с Александра II и до конца правления Николая II) в ходу были «военные» чарки. В 1874 году, когда праздновалось столетие лейб-гвардии Гусарского полка, придворному ювелиру Александру Любавину поручили изготовить как для офицеров, так и для императора серию небольших серебряных чарок для полковых посиделок. Каждая чарка в миниатюре повторяла форменный кивер лейб-гвардии Гусарского полка.
В исторической описи дворца сохранилась заметка и об одной из чарок Николая II: «Золотая чарка 56 пробы, в ручке золотая монета в 10 рублей, монета 1899 г., заключённая в венке. На дне надпись: „В память смотров 1906 года, подавать только на полковых праздниках для пития здравиц войска“. 1 мая 1906 г.».
Где сегодня мастера делают что-то необычное на военную и патриотическую тему?
Несмотря на то, что военная тематика и патриотизм сейчас активно поддерживаются государством, народные умельцы часто предпочитают более мирные мотивы. Поэтому найти стоящее изделие в мастерской с историей и традициями очень сложно: рынок заполнен посредственными копиями из Китая и стран ближнего зарубежья.
На родине русской демократии и Вече в Пскове патриотичные сувениры выпускает производственный кооператив «Псковский гончар». Керамическим промыслом псковичи занимаются более трехсот лет. Сегодня у «Псковского гончара» можно приобрести керамическую куклу Александра Невского авторской работы. Святой воин представлен в полный рост, на нём кольчуга и красный плащ-накидка, в руках князь держит меч. Также здесь делают куклы псковского князя Довмонта с мечом, церковью и свитком в руках.
Заботятся об исторической и военной памяти и павловопосадские мастера. Знаменитые платки здесь стали выпускать в XVIII веке. Их можно узнать по ярким узорам: обычно это цветы в букетах и гирляндах, а также одиночные растения, «разбросанные» по полю платка на тёмном или красном фоне.
Сейчас в коллекции «Павловопосадской платочной мануфактуры» есть шёлковый платок «Герои войны 1812 года» с надписью: «Тот жив, бессмертен тот, отечество кто спас». На нём изображены Михаил Кутузов, Барклай де Толли, атаман Платов, полковник Денис Давыдов и другие полководцы.
Платок отличается от традиционных мануфактурных уборов: здесь нет привычного тёмного фона, а фирменные павловопосадские розы перенесены на края изделия. Похожий платок (но без праздничных цветов и победно-золотого фона) выпустила в начале XX века к столетию Отечественной войны 1812 года Прохоровская Трехгорная мануфактура. Там в центре убора находился портрет Александра I, а по четырём сторонам — герои войны: Михаил Кутузов, Михаил Барклай де Толли, Матвей Платов, Фёдор Ростопчин. Между ними располагались рисунки по мотивам картин Василия Верещагина «В Кремле — пожар!», «Не замай! Дай подойти», Алексея Кившенко «Военный совет в Филях», «Сжигание орлов Великой Армии».